из личных записей С. В. Боголюбова
второе августа 1974 года
[indent] Маша, прости меня. Я должен был помочь. Я должен был спасти тебя. Я должен был это остановить.
Я видел их. Еще два месяца назад. Сначала возле детских корпусов. Потом - на площади. С каждой неделей они появлялись все дальше, мелькали в самых дальних уголках "Ласточки". Я думал, что во всем виновата Маринина настойка или солнцепек. Я должен был понять все раньше.
Возможно, тогда ты осталась бы жива.
Они приезжали сегодня. Сказали, что это сердечный приступ. Они увезли тебя, Маша. Михаил Семенович весь день не выходил из директорской, пытаясь все замять. Я должен был помешать ему, Маша, но кто я, а кто он. Я помню тебя - это самое главное. Я не позволю им забрать еще кого-нибудь. Верь в меня, Маша. Костьми лягу, но в "Ласточке" больше никто не погибнет, так и знай.
седьмое июля 1978 года
[indent] Я не справился, Маша. Они угомонились тогда, в семьдесят четвертом. Говорят, кто-то из деревенских пострадал, но я сам не видел. Боялся покинуть "Ласточку", присматривал за детишками. В газетах ничего не писали, а участковый Маковки не слишком-то разговорчив. Я думал, все кончено, но вчера увидел его.
У него белое лицо и белые глаза. Как бельмо, окруженное тусклыми ресницами. Он висел в воздухе с кривой шеей, прямо возле статуи Зины Портновой, и смотрел на меня. Даже не на меня - прямо в душу. Мне стало так холодно, Маша, что я с места сдвинуться не смог. Он поднял руку и указал на детский корпус.
А сегодня девочка из пятого отряда утонула в двух шагах от пляжа. Там, где воды по щиколотку. Ее не успели спасти, понимаешь? Я как узнал об этом, так сразу он перед глазами встал. С пальцем, указывающим именно на тот корпус.
Бабка Лидия из Маковки говорит, что это бесы нечистые. Люди из города повторяют что-то про врожденные болезни сердца. Я не знаю, Маша, кому верить. С кем поговорить. "Ласточка" проклята, но кто в это поверит? Я лишь простой водитель. Моим словам цена - грош.
Но я не могу стоять в стороне.
пятнадцатое июня 1982 года
[indent] Их появление циклично. Их много. Я многое теперь знаю, Маша. Я жду их, и они знают про меня. Будто специально избегают. Прячутся. Натягивают на себя лица обычных советских ребят.
Помнишь те страшилки, которыми пугали октябрят? Часть из них реальна. Кажется, чем больше в них верят, тем сильнее они становятся. Я не знаю, как это остановить. Дети умирают, Маша. Никто не хочет с этим разбираться. В Маковке знают больше, чем говорят. Они будто в сговоре со всей этой нечистью.
У меня есть святая вода, крест и соль. Каждую ночь я обхожу корпуса, отгоняя призрачных душегубов. Мне кажется, я схожу с ума.
Почему ты оставила меня, Маша?
десятое мая 1986 года
[indent] У "Ласточки" новый директор. Ты знаешь его, в первый год он приезжал вожатым. Помнишь того мальчишку из МГУ, в очках. Самый молодой из старших в том месяце. За ним еще все девчонки из отрядов бегали, все никак не могли зазвать на дискотеку. А ты, Маша, ему каждый полдник откладывала вторую булку с сахаром. Теперь он заслуженный педагог, юное московское дарование. И начальник нашей "Ласточки".
Я все рассказал ему, Маша. Он, конечно же, не поверил. Такие, как он, верят лишь в партию, великие цели и коммунизм. До всяких призраков им нет никакого дела.
Четыре года прошло. Я знаю, что это снова случится, но так хочется верить в то, что на тройке все и остановится. Знаешь, как в церкви. Бог, он ведь, троицу любит. Но в этом мире, Маша, в бога не верят. А в призраков - тем более. Значит, Маша, оно снова вернется. А мне уже не тридцать, чтобы бегать по сосновке с солью и святой водой. Только выхода нет. И помощи ждать не откуда. Запрут в душегубке, а дети так и будут погибать от "врожденных заболеваний".
пятое июня 1986 года
[indent] Маковский вестник написал статью про "Ласточку", представляешь. Будто специально хотят заманить на вторую и третью смену побольше ребят.
Маша, я боюсь. Это происходит снова. Лето только началось, но в Маковке уже утопилась девица. Говорят, что не вынесла позора - вроде как, понесла совсем не от жениха, вот и скинулась. Но мы с тобой знаем правду.
Я подготовил все, что нужно. Только не знаю, как оградить детей от леса и озера. И ночи.
Они ведь здесь. Среди нас.
Прямо по всей "Ласточке".